— Меня отдали на танцы лет в шесть. Мне всегда нравилось танцевать, я с детства помню: стоит пианино, мама играет… Музыка меня вдохновляла, хотелось какие-то движения под нее делать. Лет в десять пошла на бальные танцы на «Звездочке» к Галине Лазаревой. Но было чувство, что я поздно пришла. Дети моего возраста уже многое умели, казалось, у меня ничего не получится.

В бальных танцах всегда проблемы с партнером. Наконец, появился Архип, мы около года танцевали у Александра Зайцева, лучшего бальника на «Звездочке», но партнер не выдержал нагрузок и ушел. Мне нравились выступления, соревнования, прически, платья, туфли, и вдруг всё это кончилось. В этот же время мою любимую собаку сбила машина. Такой был депрессивный период! Я поняла, что нужно найти себе занятие, чтобы не думать обо всем этом. Подружка ходила в «Триаш» к Паше Ткаченко на хип-хоп. А другие подружки занимались в школе № 8 восточными танцами. Я записалась туда и туда, чтобы вообще времени свободного не было. Устроилась работать в «Триаш» на ресепшн, ехала туда сразу после школы. Работала, занималась классическим модерном, хип-хопом у разных педагогов и ходила счастливая. Параллельно ходила на восточные танцы. Прошло года два, Паша предложил мне вести детскую группу. Первые два месяца было тяжело, но потом… Через некоторое время у меня занималось человек 30, я себя чувствовала классным руководителем! Такая ответственность, когда ты первый преподаватель у ребенка: что ты сейчас в него вложишь, повлияет на его дальнейшее развитие. В то же время, как танцовщице в Посаде мне становилось тесно: шла на урок и знала, как всё будет проходить. Стала интересоваться занятиями в Москве.

— Школу я окончила экстерном, не знала, куда поступать, поэтому поступать не стала. Меня спрашивали: если ты не хочешь учиться на экономиста, почему бы тебе не пойти в творческий вуз? Знаю ребят, которые там учатся. Мне было тяжело в школе, потому что я не понимала: «Что я тут делаю?». В творческом вузе так же, как в любом другом: будут подстраивать под рамки, которым ты должна соответствовать. Им надо, чтобы ты сделала, как у них написано. Год я еще выдержу, потому что очень люблю танцы, но пять лет — нет. Потеряю время и свою индивидуальность.

— Мама поддерживала, сказала: «Нужно немного риска и уважения к самой себе, чтобы не заставлять себя делать то, что ты не хочешь. Главное — идти дальше своим путем».

Решила: буду заниматься танцами в Москве, они станут своеобразным университетом. Нашла ВКонтакте видео Ани Дельцевой, которая танцует хип-хоп. В Посаде хип-хоп преподавали только мужчины. А тут девушка, движения по-другому смотрятся, она их исполняет по-другому. Узнала, что Аня танцует в команде уличного и экспериментального танца «Jack’s Garret», знаменитой в России и Европе. Это преподавательская команда, а есть закрытая ученическая «Corn’s Children». На тот момент как раз делали добор в старый состав и набирали еще одну группу. Я прошла кастинг, и меня взяли в начинающий состав. Немножко расстроилась, но поставила себе цель: я должна, должна попасть в старшую группу. Два месяца протанцевала в начинающих, и это случилось. Было так: в Посаде два урока с детьми, потом на вокзал, на автобус, в Москву, занимаюсь сама и возвращаюсь на последнем автобусе или на последней электричке. Это была хорошая школа жизни. Преподаватели все молодые, постоянно придумывали творческие конкурсы, а каждую зиму и лето организовывали лагеря. Я два раза ездила зимой в Липецк. В январе как раз затишье, а тут такая возможность, творческий рост, приглашенные преподаватели.

— Да, но их, как правило, проводят хореографы из Москвы. В Москве тоже проходят мастер-классы, но это уже люди из Европы, из Америки. Американцы стоят у истоков хип-хопа, на мастер-класс именитого танцора стараюсь попасть. Иногда какие-то фразы о танцах могут так тебе прочистить мозги, что это сильно повлияет на твой танец. При этом физически ты особо ничему не учишься, но происходит обмен информацией, именно той, которая тебе нужна сейчас. Очень сильные танцоры в Германии, в Париже раз в год проводится серьезное мероприятие для танцоров уличных стилей — «Juste Debout». Пару раз Россия в разных стилях доходила до финала. У нас есть танцоры, которых в Европе знают, уважают.

— Да, ушла год назад. Ребятам написала: «Извините, я не чувствую себя частью этой команды». Рада видеть их новое видео, где они танцуют, но я пошла другой дорогой. Мне хотелось выступать сольно. Команда моей мечты: мы должны хорошо чувствовать друг друга и иметь схожие представления о танце. Для кого-то это просто сфера, где ты можешь себя показать, для кого-то — искусство, самореализация, когда ты через танец можешь разрешить какие-то жизненные ситуации. Ты вкладываешь в танец все эмоции, это как молитва, как очищение, и он тебя стимулирует и помогает тебе. В этом плане мы с ребятами были очень разными. Я стала ходить к преподавателям, которые мне очень нравились. Участвовала в «Arena Moscow» — это фестиваль с тусовкой танцоров, куда привозили именитых диджеев из Англии. Огромный зал, зрители со всей Москвы и области. Немного поработала в театре «ALTERO», спектакль назывался «Взаперти», но это тоже было не мое.

— Да, я могу танцевать в разных стилях. Еще есть направление, странное и неизведанное — эксперименто. Нет никакой базы, никаких рамок, ограничений, музыка играет очень странная. Как ты чувствуешь музыку, так ее и передаешь. Мне и в хип-хопе это было интересно, у меня экспериментальный хип-хоп.

— Да. В силу того, что я еще и Востоком занималась, я люблю что-то добавить, под себя подстроить.

— Серьезных — не было. Правда, за неделю до отчетного концерта «Триаш», где я участвовала в шести номерах из двенадцати, повредила колено. Была одна постановка, где я садилась в позу лотоса. Одну ногу закидываю, беру вторую и чувствую хруст и зыбь, как когда локоть ударишь. Люди себе, как правило, что-то сворачивают или рвут случайно, а тут я сама себе вывернула ногу. Колено немеет, мне больно. Если пойду к врачу, он скажет: месяц отдыхай, колено не тревожь. Пропишет мне таблеток, а я таблетки вообще не пью. У меня такое отношение: если произошла какая-то аномалия с твоим организмом, значит, ты что-то не так делаешь. Это безалаберно — бросить таблетку в организм и заткнуть его. Просыпаюсь наутро — правое колено в два раза больше, чем левое, ходить больно. Часа два расхаживала, похромала в Посад. Два дня вообще не танцевала, думала, что происходит и почему все так. Потом успокоилась, поговорила с ножкой своей, как-то расслабилась, поняла, что это чистка какая-то, должны какие-то важные события произойти. И с таким осознанным подходом пошла на первое выступление, за два дня до отчетного. Выступили мы, я так хорошо никогда не танцевала. Когда танцую, я боли не чувствую. Потом, после сцены, больно, но я себе сказала: «Ты сама это выбрала, надо пройти и не жаловаться». И вот отчетный, все на пределе, отчетный концерт — это всегда тяжело, ты последние два дня не выходишь из зала, готовишься. И никаких осложнений с коленом не было. Я-то думала, все лето ходить не смогу. А тут проснулась бодрячком, оно само прошло.

— Когда интернет был на безумно низкой скорости, пол-лета скачивала его американскую версию. Мне очень нравились постановки, хореографы, и была призрачная мечта хотя бы иметь к чему-то подобному отношение. Понимала, что в Америку попасть нереально, и нашла в интернете, что на Украине есть версия примерно такого же формата. Помню, удивилась: у нас нет, а у них есть, и уже третий сезон! Мыслей даже не было, что туда можно из России попасть. А год назад в Москве проводился отбор на этот проект. Заполняешь анкету, фотографируешься, танцуешь, тебя записывают на камеру, и если позвонят — то пригласят на телекастинг в Киев. Мне не позвонили, и я об этом забыла. Посмотрела четвертый сезон по телевизору — да, здорово. И вдруг весной мне звонят: «Вы к нам год назад приходили, не хотите в этом году попробовать?». Танцевала под незнакомую музыку. Ругала себя, что это был худший выход в моей жизни. В мае звонят — мы вас приглашаем на телекастинг. Приехала в Киев, прошла отбор, попала в сотню лучших танцоров. Через месяц было пять очень тяжелых дней, но я попала в двадцатку. Теперь в конце сентября еду в тренировочный лагерь на месяц. Каждый день по пять мастер-классов. Но самое тяжелое впереди — прямые эфиры.

— Джинсы разрисовывала сама, стены в своей комнате. У меня бывают озарения, мне хочется что-то с вещью сделать. Нахожу готовые эскизы, но стараюсь их изменить, дорисовать.